Жилые домики поселка вырастали, как грибы после дождя. И пришло время, когда все переселились поближе к строительной площадке - мы перебрались из зимних, но очень жарких внутри, кораблей в первые жилые дома. Местом обитания стали общежития Лесного поселка.
Фото 22. Поселок Лесной с вертолета
Если Припять возводили на созидательном фундаменте сплава науки и техники, то Славутич родился как … следствие катастрофы.
Документальная фотокопия 69: цитата из «Рабочей газеты» 21 января 1987 года
Документальная фотокопия 70: авторская рабочая схема застройки города Славутича, 1987
Первый градостроительный комплекс застраивался силами Министерства энергетики СССР, второй – строительными трестами Совета Министров Украины, третий - трестами «Минсевзапстрой» и «Минюгстрой» СССР, четвертый – строительными организациями Советов Министров трех прибалтийских республик: Литовской ССР, Латвийской ССР и Эстонской ССР, пятый – тремя закавказскими республиками: от Совета Министров Грузинской ССР, от Совета Министров Армянской ССР и от Совета Министров Азербайджанской ССР. Центр города застраивался объектами культурного и социально – бытового назначения. Их возводили сообща. Жилые микрорайоны состояли на 80% из пятиэтажных домов и на 20% из коттеджей по национальным проектам их строителей. Поэтому каждый квартал имел свой облик, свой характер, свою архитектуру. С Чернобыльской АЭС город был связан автострадой и железнодорожным сообщением.
Для проектирования города были использованы сведения многолетних наблюдений и изысканий:
- Суммарная величина осадков – 639мм в год;
- Время снежного покрова – 102 дня в году;
- Средняя толщина снежного покрова – 30см;
- Глубина промерзания почвы зимой – от 240мм до 1410мм, в расчеты закладывалась величина – 930мм;
- Температура почвы зимой – минус 6°С при максимальном значении до -30°С;
- Зимняя температура воздуха – минус 34 - 39°С;
- Толщина льда зимой – 300мм при максимальных значениях до 500-600мм в феврале – марте месяцах;
- Ледоход по реке Днепр продолжается 5 – 6 дней в конце марта, когда вскрывается река;
- На глубине 2 – 7м залегает слой песка, а ниже – супеси пластичные и текучие.
Животный мир лесов представлен лосем, кабаном, косулей, зайцами, куропатками, тетеревами…
Для расчета количества квартир и площади пляжной зоны приняты следующие нормы:
- Для одинокого (холостого) человека достаточно 10кв.м (ранее при строительстве АЭС – 6кв.м);
- Для одного семейного человека в квартире достаточно 15,8кв.м (ранее при строительстве АЭС – 9кв.м);
- На пляже одному человеку достаточно 8кв.м;
- Одному ребенку на пляже хватит 4кв.м.
Город должен был разместиться на площади 250 гектаров на отметке 140м над уровнем Балтийского моря. Жителям города должно было хватать:
- 22,7 тысяч куб.м воды в сутки;
- 15000 нм3 газа в час;
- 30 МВт электроэнергии;
- 10 тонн пара в час;
- 150 Гкал тепла в час;
- автоматической телефонной станции на 15000 номеров.
С учетом того, что один блок АЭС (с реактором типа РБМК) обслуживает персонал в 1200 человек, первая очередь строительства города была рассчитана на 20000 жителей в 5242 квартирах и вторая очередь – до 30000 человек.
Город должен был быть соединен с ЧАЭС двумя дорогами с расстоянием в 50км. К Чернигову планировалось построить также две дороги (40км).
Железнодорожная станция города Славутич должна была принимать 21 пару пассажирских поездов и 6 пар грузовых. Кроме того, планировалось 7 тупиков для отстоя подвижного железнодорожного состава.
При подготовительных работах по строительству города и создании строительной базы я занимался проектированием в группе рабочего проектирования нашего института на месте проведения работ.
***Фото автора 31. Бешкето И.В., Андржеевский А.В., Парузин Р.Н., поселок Неданчичи, февраль 1987***
Приближалась первая годовщина аварии. Срочные меры по ликвидации ее последствий были приняты – так или иначе. Очаг аварии локализовали. Паника прошла, боль утрат поутихла. Уже смогли трезво оценить обстановку, определить дальнейшие действия. Люди планомерно работали на трех блоках ЧАЭС, на площадке четвертого блока, создавая комплекс сооружений укрытия, которое получило название «Саркофаг», обслуживали опустевший город Припять, обеззараживали и охраняли 30-километровую зону отчуждения и строили новый город Славутич.
Ребята из нашего института, отправляясь на вахту в Чернобыль летом 1986 года, взяли с собой кинокамеру. Им удалось запечатлеть на кинопленку интересные моменты строительства, монтажа, принятия решений. А уже зимой проявили отснятый материал и сделали фильм. Я его посмотрел в день первой годовщины, в день первых чернобыльских воспоминаний. В этом фильме меня поразили белые вспышки. Радиоактивные электроны, пронзая пленку (и кинокамеру, и человека, который снимал фильм – Витю Горовенко, и всех людей, работавших в зоне), оставляли такие следы. Одна вспышка, вторая, затем еще несколько, всплеск, море вспышек, опять редкие. И я понял, насколько мой организм, мое тело были пронизаны ими в мае 1986 года.
Фоторепродукция 6: «Чернобыльские воспоминания», 1989 год
В начале этих воспоминаний я рассказывал о своей неопытности, которая сыграла положительную роль. Я не выходил на улицу без военного респиратора (его называли «свиное рыло»), работал в респираторе, не снимал его в транспорте. К вечеру, когда мы возвращались на ночлег, я выбрасывал свой респиратор. В течение дня он менял свой зеленый цвет на коричневый – на дыхательных клапанах оседал радиоактивный йод. Ведь воздух в Чернобыле был радиоактивен до уровня 20 миллирентген/час. На следующий день я надевал новый респиратор и опять мучился на жаре, а если была возможность – менял его и днем. Благодаря этому я получил значительно меньший заряд радиоактивного йода при активности в районе аварийного энергоблока, которая составляла от тысячи до двадцати тысяч рентген в час. Правда, в местах, находившихся в удалении и за укрытиями, активность была значительно ниже. В самом Чернобыле в мае 1986 года я провел определенное время при ситуации, когда показатели активности на дорогах и на деревьях дорастали до 10 – 20 рентген в час …
Фото 23. Флажки на территории зоны (в карманчике флажка оставлялась записка об уровне радиации и времени замера)
Документальная фотокопия 71: цитата 2 из статьи министра здравоохранения УССР А.Ю. Романенко, напечатанной в газете «Вечерний Киев» 18 мая 1987 года
При воздействии доз радиации до 100 рентген происходит спазм наружных капилляров человеческой кожи и она кажется совсем белой. Используя методику нашего доктора- министра, я «попал» во вторую «вилку», и еще не умер.
Словно кадры кинохроники, впервые начал вспоминать события годичной давности.
Факты, которые первое время скрывали:
Документальная фотокопия 72: цитата 4 из газеты «Вечерний Киев» за 7 мая 1986 года
А на самом деле:
Документальная фотокопия 73: цитата 16 из документальной повести Игоря Тогобицкого, опубликованной газетой «Киевский Вестник» за 23 апреля 1993 года
Членом правительственной комиссии по ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы был академик Валерий Алексеевич Легасов. Позже он надиктовал на магнитофон свои «записи» - воспоминания: «Мы движемся навстречу событию планетарного масштаба…»
Документальная фотокопия 74: цитата 1 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
… «над АЭС в полнеба малиновое зарево»…
Документальная фотокопия 75: цитата 2 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
В первый же облет стало ясно, что все разрушено. Это – объемный взрыв:
Документальная фотокопия 76: цитата 3 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
Фото 24. Разрушения 4-го энергоблока и крыши машинного зала
Оценка действий пожарных:
Документальная фотокопия 77: цитата 4 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
Изучение состояния реактора:
Документальная фотокопия 78: цитата 5 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
Документальная фотокопия 79: цитата 6 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
2500 тонн графита в реакторе (или 1700 тонн – по информации из других источников) со скоростью 1т/час может гореть около 2000 часов или более 83 дней, или же почти 3 месяца. Необходимо было найти способы не допустить этого:
Документальная фотокопия 80: цитата 7 из записок академика В.А.Легасова в газете «Вечерний Киев» от 23 мая 1988 года
Академик медицины Л.А. Ильин дополняет:
Документальная фотокопия 81: цитата 3 из статьи «Уроки и выводы» председателя Национальной комиссии радиационной защиты СССР академика Академии медицинских наук СССР Л. А. Ильина в газете «Вечерний Киев» от 26 апреля 1989 года
При всем этом, однако, организовали же эвакуацию людей из Припяти, хотя только 27 апреля. К утру на черте Чернобыля сосредоточили 1225 автобусов и 350-360 грузовых автомобилей. На железнодорожной станции Янов были подготовлены два дизель-поезда на 1500 мест. С 14 до 17 часов колонны из 20 автобусов и 5 грузовых машин направлялись за людьми в Припять. Интервал движения составлял 10 минут. И колонна из 750-1100 автобусов, растянувшаяся на 20км, вывезла 44460 человек. С собой они взяли тогда паспорта, удостоверения, личные и самые ценные вещи. А друзей своих меньших люди оставили. Псы дичали, съедали радиоактивных кошек и сами впитывали радиоактивность. Объединенные в стаи, они охотились, как в дикой природе. Но не выжил никто. Люди же в течение трех дней отстреляли всех одичавших радиоактивных дворняжек и догов, овчарок и спаниелей, терьеров и болонок, бульдогов и пуделей… 29 апреля 1986 года отстрел был завершен, и улицы покинутой Припяти усеяли трупы собак. Из Припяти тогда вывезли душу – живое человеческое тепло. Люди получили огромную психологическую травму, а город стал мертв. И свидетель тому – грустно скрипящее чертово колесо, так и не сделавшее ни одного оборота в своей вечной жизни…
В мае 1986 года активность грунта и бетона дорог в Припяти составляла уже 60 рентген/час.
Сельское население из 30-км зоны вывозили транспортники Киевской, Одесской, Днепропетровской, Черкасской, Запорожской областей…
Документальная фотокопия 82: цитата 3 газеты «Вечерний Киев» из III части статьи министра здравоохранения УССР А.Ю. Романенко (21-22 мая 1987 года)
По данным интервью заместителя министра здравоохранения УССС Ю.П.Спиженко, опубликованного газетой «Вечерний Киев» под названием «Здоровью людей ничего не угрожает» (21 апреля 1987 года), из 70 населенных пунктов опасной зоны было эвакуировано 135000 жителей. До середины августа 1986 года - из 81 населенного пункта Украины.
В эвакуационных перевозках было задействовано 8387 единиц автотранспорта, в том числе 2452 автобуса. Около 400 транспортных единиц было привлечено из Вооруженных Сил.
В первые дни эвакуации…
Документальная фотокопия 83: цитата 4 газеты «Вечерний Киев» из III части статьи министра здравоохранения УССР А.Ю. Романенко (21-22 мая 1987 года)
К вечеру 9 мая 1986 года реактор «выгорел» и под сброшенным грузом образовалась пустота. 5000 тонн песка, глины и карбида бора рухнули вниз, прогоревший графит реактора обвалился. В воздух выбросило большое количество ядерного пепла. После того необходимо было собрать все обломки (я бы сказал – осколки) урана и радиоактивного графита. Все работы велись вручную. Радиоуправляемая техника, которую пытались использовать, в таких полях радиации не работала. Иностранные роботы-манипуляторы (то ли японские, то ли немецкие из Федеративной республики Германии), которых пытались применить для этих целей, уходили за край крыши и падали вниз. Ликвидаторы-солдаты в противогазах и костюмах из свинца сгребали лопатами и выбирали руками куски радиоактивного вещества, сбрасывая их в сгоревший реактор. Датчик радиометра показывал 2000 рентген/час от кусков графитовых блоков.
Какое потомство пойдет от этих молодых парней, если даже 1 рентген/год дает пятидесятипроцентную вероятность мутации человеческого организма? А сколько погибло нерожденных душ, имен которых мы никогда не узнаем, ибо погибли они из-за прекращения беременности у женщин, облученных после аварии?
Позже для работы на территории станции прибыли радиоуправляемые бульдозеры: японские «Камацу» и советские «ДТ-250». Но советские заводить нужно было человеку - вручную в любых полях радиации.
Мой старший коллега по институту – главный специалист Генрих Фурман – возглавил очередную вахту сотрудников нашего института несколько позже во времени по сравнению с нашей вахтой. В своих чернобыльских воспоминаниях под названием «Чернобыль, 1986…» (газета «Форвертс») он пишет следующее: «…еще до возведения саркофага была предпринята попытка снизить радиоактивный фон, достигавший в районе разрушенного энергоблока 1500 рентген /час». И далее, о бетоносмесительном заводе для строительства 5-го энергоблока: «…до аварии строители располагали на станции мощным бетонным хозяйством, покрывающим все потребности. Однако это хозяйство оказалось в одной из наиболее зараженных радиацией зон и о его использовании не могло быть и речи (там было около 800 рентген/час).
В это время руководство партийной организации Киевской области было занято выполнением трех основных задач:
1 – обслуживание работы правительственной комиссии;
2 – контроль ситуации в области;
3 – экономические нужды народного хозяйства, в том числе и сельского:
Документальная фотокопия 84: цитата 5 из газеты «Вечерний Киев» от 7 мая 1986 года
В Москву по приглашению Советского правительства еще 8 мая 1986 года приезжал генеральный директор Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Xанс Бликс . Посетив район аварии, он особо подчеркнул в коммюнике по итогам своего пребывания то положение, где говорится, что авария не повлияет на осуществление намеченных планов развития атомной энергетики в СССР. Об этом можно было прочитать в газете «Труд» от 11 мая 1986 года.
Но планам не суждено было сбыться.
«Схему размещения АЭС (АТЭЦ), сооружаемых в 1985 – 2000 годах» разрабатывал, как исполнитель, я. Это ее центральный фрагмент: в каждой области Украины должна была быть АЭС!
Документальная фотокопия 85: центральная часть «Схемы размещения АЭС (АТЭЦ), сооружаемых в 1985 – 2000 годах»
И как ни доказывал я в Москве, что целесообразнее вести строительство в других районах (в том числе и в России), мне приходилось перерисовывать схему и опять «задвигать» новые АЭС в Украину. В этом споре решающую роль сыграла Чернобыльская катастрофа, после которой выпячивание технических причин катастрофического развития аварии могло дискредитировать всю технологическую основу советской атомной энергетики. Эти позиции однозначно проявились в представлении причин аварии советской делегацией на специальной конференции МАГАТЭ в Вене (август 1986 года). Серия нарушений, допущенных эксплуатационным персоналом, оказалась на первом плане, а неблагоприятные характеристики реактора представлялись лишь базой для этих нарушений и фоном, определившим катастрофическое развитие аварии. Наиболее важный и неприятный недостаток конструкции реактора - положительная реактивность при срабатывании аварийной защиты - вообще замалчивался.
Документальная фотокопия 86: цитата 4 из статьи «В Политбюро ЦК КПСС» в газете «Вечерний Киев» от 21 июля 1986 года
Столь явственный недостаток пытались замолчать даже через год, на повторном рассмотрении чернобыльской аварии в МАГАТЭ. Это было явно неразумно, поскольку зарубежные эксперты на основании собственного анализа опубликованных деталей конструкции уже разобрались в указанном явлении. Специальные усилия потребовались, чтобы убедить председателя правительственной комиссии Б.Е.Щербину снять запрет партийного аппарата на опубликование в годовом докладе советской делегации фактора «положительной реактивности аварийной защиты». При всем этом следует иметь в виду, что в основном (секретном) документе правительственной комиссии все обстоятельства аварии были названы достаточно полно. Хотя в деталях, выделяющих роль каждого из факторов аварии, единодушия у членов комиссии не было.
В мае 1986 года писали:
Документальная фотокопия 87: цитата 6 из газеты «Вечерний Киев» от 7 мая 1986 года
Я же не смог выехать из зоны вместе со своими сотрудниками в мае 1986 года, хотя уже истек срок моей командировки. Во время вахты по запросу нашего руководителя приехало еще несколько специалистов. И когда привезли наших сменщиков – третью чернобыльскую вахту инженеров института «Атомэнергостройпроект» - мест в транспорте для обратной дороги в Киев оказалось меньше, чем желающих уехать. Я добровольно остался на вторую для себя вахту. Мой отец, случайно узнавший, что я нахожусь в чернобыльской зоне, дозвонился по телефону к директору нашего института и… за мной прислали рейсовый городской киевский автобус ЛиАЗ с заданием «туда и обратно». На сборы я потратил минуты три, взял сумку и уехал в Киев. Свой рабочий белый комбинезон я снял дома, и «прошел специальную санитарную обработку» у себя в ванной. Помню, как шарахались от меня киевские прохожие, соседи, хотя автобус подвез почти к самому дому на Лесном массиве.
(продолжение в следующей части)